Письменные источники упоминают топоры в качестве боевого оружия славян с VIII века. По отечественным материалам, известно лишь несколько узколезвийных колунов, относящихся к последней четверти первого тысячелетия нашей эры. Поэтому пока невозможно проследить развитие железного топора в Восточной Европе в предкиевское время. Кажется, всё разнообразие форм русских топоров создавалось в IX – XI вв. в эпоху бурного развития материальной культуры страны.Письменные источники упоминают топоры в качестве боевого оружия славян с VIII века. По отечественным материалам, известно лишь несколько узколезвийных колунов, относящихся к последней четверти первого тысячелетия нашей эры. Поэтому пока невозможно проследить развитие железного топора в Восточной Европе в предкиевское время. Кажется, всё разнообразие форм русских топоров создавалось в IX – XI вв. в эпоху бурного развития материальной культуры страны. Действительно, начиная с X века недостаток находок предшествующей поры сменяется их изобилием. Количество топоров X – XIII веков, найденных на территории древней Руси, достигает 2600 экземпляров, из них большая часть происходит из погребений (2130 экз.), остальные найдены на городищах и случайно.
Учёные – историки, археологи и специалисты-оружейники (консультанты) учли по возможности все найденные топоры, для того, чтобы в их числе лучше и точнее опознать боевые. Лишь некоторые топорики (прежде всего чеканы) справедливо считаются только оружием. Что же касается многих других раннесредневековых боевых топоров, то оказывается, они имеют соответствие в формах рабочих секир, и их выделение подчинено ряду правил. Бросается в глаза, что среди топоров встречаются как большие, так и маленькие. Различие в размерах топоров учёные объясняют их назначением: массивные, независимо от их формы, служили лесорубам и плотникам, а лёгкие – употреблялись для столярных и бондарных работ. Не отрицая это, можно уверенно сказать: топоры «малых форм» служили и оружием воина. Важнейшим признаком боевых секир является не форма, а размер и вес. По этим признакам большинство однотипных древнерусских топоров и делятся на боевые и рабочие .
При этом их рукояти, будучи, по-видимому, одинаковой длинны (в среднем около 80см), различались по толщине. Тысячи проделанных измерений показывают обычные размеры боевых топоров : длина лезвия 9 – 15 см, ширина до 10 – 12 см, диаметр обушного лезвия 2 -3 см, вес до 450 г. Эти измерения повторяются на специально боевых топориках, имеющий, правда, несколько меньший вес (в среднем 200 – 350 г). Установленные выше размеры присущи большинству секир, найденных в дружинных погребениях. В свою очередь, нахождение таких топоров в курганах воинов свидетельствует об их боевом назначении.
В отличие от боевых топоров размеры рабочих следующие: длина 15 – 22 см (чаще 17 – 18 см), ширина лезвия 9 – 15 см, диаметр втулки 3 – 4,5 см, обычный вес 600 – 800 г. Эти топоры очень часто встречаются в крестьянских курганах как атрибут мужского захоронения.
Конечно, нельзя абсолютизировать разграничительные размеры боевых и рабочих топоров. Здесь встречаются отклонения в ту или иную сторону. Иногда можно спорить о хозяйственной или военной принадлежности того или иного топора. Дело в том, что сама группа «военных» топоров также неоднородна .
Часть из них, судя по богатой отделке и небольшим размерам (например, длина лезвия 9 – 12 см), служила как почётное и боевое оружие, другая же часть использовалась не только в сражении, но и во время похода в качестве универсального инструмента. С этим связана роль топора в погребениях воинов. Если присмотреться к этим погребениям, то везде можно заметить, что умершего готовили не к бою, а к далёкому странствию по неизведанным путям загробного мира. Неудивительно поэтому, что в захоронениях воинов часто встречаются топоры, которые могли выполнять различные походные функции. Также нельзя отрицать и культового «очистительного» значения топора в языческих (да и потом в раннем христианстве на Руси) погребениях, как предмета, что символизирует молнию и небесный огонь.
Впрочем, о необходимости топора в походном снаряжении ратника свидетельствуют, помимо курганного инвентаря, и письменные источники средневековья. По сообщению Ибн Фадлана, видевшего воинов — русов на Волге, «при каждом из них имеется топор, меч или копьё, а также нож. Причём со всем этим они никогда не расстаются.».
При помощи топора прокладывали дороги, делали засеки и тверди, запасались топливом, наводили мосты, чинили суда и повозки, вели восстановительные и осадные работы. В случаях необходимости специальные «путедельцы» расчищали дорогу войскам в труднопроходимых местах «секуще и равняющее, да не трудятся лютым путём».
Судя по находкам, «военный» топор всегда меньше и легче хозяйственного. Тяжёлый и массивный рабочий топор был обременителен в походе и неудобен в битве, воину профессионалу требовалось более лёгкое оружие. Однако не приходится отрицать полностью универсальность древнерусского топора. Нередко он употреблялся и в военных целях. Но только на чисто боевых топорах встречаются орнаментальные украшения и отделка благородными металлами . Практически все они относятся к выдающимся произведениям древнерусского прикладного искусства.
Таким образом, при выделении боевых топоров следует учитывать размеры, форму и украшение топора, условия его нахождения, военное и производственное значение. В итоге можно смело сделать вывод, что в раннесредневековой Руси не существовало типологической разницы между большинством производственных и военных топоров. При своей однотипности они отличались лишь размерами, весом и толщиной рукояти. Итак, все древнерусские топоры можно разделить на три группы:
1. Специально боевые топорики-молотки, топорики с украшениями, характерные по конфигурации и незначительные по своему размеру. Большинство из них (например, чеканы) не имеют аналогий с формами рабочих топоров.
2. Секиры «малых форм», которые использовались в военных целях как универсальный инструмент во время похода и боя. Общие размеры их определены выше. Они по форме очень похожи на производственные топоры, являясь как бы миниатюрной копией последних.
3. Тяжёлые и массивные рабочие топоры. На войне фактически не употреблялись.
В зависимости от формы лезвия боевые топоры делят (по Кирпичникову А.В.) на 8 типов с разновидностями .
Значение боевого топора определяется при сопоставлении археологических комплексов. По подсчётам учёных, топор найден в каждом третьем кургане, содержащих оружие X – начале XI веков. Популярность топора как боевого средства подтверждают и письменные источники. Об оснащении этим оружием русского войска в X веке сообщают Ибн Фадлан и Ибн Мискавейх. Лев Диакон в описании русско-византийской войны 970 – 971 гг. отмечает боевое применение секир наряду с мечами. Наконец, в письме епископа Бруно к Генриху II в 1008 г. сообщается, что войска Владимира Святославовича были вооружены множеством топоров и мечей. В общем создаётся впечатление, что в раннекиевский период топор являлся важным и весьма распространённым оружием.
Для XI – XII вв. количество известных боевых топоров возрастает. Их находят в каждом втором кургане того времени, содержащим оружие. Судя по погребальным памятникам, почти 2/3 секироносцев имели топор в качестве единственного оружия.
Однако преобладание боевого топора в курганах XI – XII вв. ещё не означает его преобладания в составе холодного оружия того времени. Бесспорно, что топор являлся массовым оружием ополченца или простого воина, но он не был при этом основным оружием всего войска. Ратники, погребённые в курганах этого периода, относились к социальным низам русского войска и имели топоры в качестве пехотного оружия (основная часть боевых топоров найдена в северных и центральных областях, где пехота составляла основную силу войска). Оружие княжеских дружин, определявшее средства борьбы было, конечно, намного богаче и разнообразней.
В XII – XIII вв. значение боевого топора как распространенного и массового оружия уменьшается. Например, в южнорусских городах, погибших во время татаро-монгольского нашествия, на несколько боевых топоров приходится десятки копий, много сабель, мечей, тысячи стрел и сулиц.
Топор, конечно, не утратил своего значения для пехоты. Простые ополченцы продолжали действовать в бою топорами и сулицами. Это хорошо видно на миниатюре Радзвиловской летописи ).
Другая летопись рассказывает нам, что во время осады болгарского города Ошеля в 1219 г. пехотинцы с топорами были использованы в качестве штурмующей силы: «…а наперёд пешцы с огнём и с топоры, а за ними стрельцы и копейницы и бысть брань зла, и подсекоша тын и вал разкопаша и зажгоша…».
Однако сообщения летописей о топорах очень немногочисленны. Источники подчёркивают необычные или исключительные случаи владения этим оружием. Так, во время сражения со шведами в 1240 г. новгородец Сбыслав Яказнович «многажды биашеся единым топором, не имел страха в сердци». Здесь, по-моему, летописец восхищаясь с одной стороны мужеством воина намекает на недостаточность его вооружения.
В другом эпизоде летопись рассказывает, как во время Липецкой битвы князь Мстислав Удалой с безудержной отвагой «проехав трижды сквозе полкы княжи Юрьева и Ярослави, секучи люди, бе бо у него топор с паворозою на руце».
Летописная история удельной Руси наполнена описаниями военных действий. Однако напрасно мы будем искать здесь упоминания топора. Не фигурирует боевой топор и в былинах и героических песнях, не упоминается он в договорах и клятвах. Ну и так далее.
Причины редкого употребления топора феодальной знатью и княжескими дружинниками заключается не столько в пренебрежительном отношении к нему как оружию простонародью (среди знати каждый умел прекрасно обращаться с боевым топором – это входило в обязательную боевую выучку), сколько в тактических особенностях конного боя. Топор всё-таки был традиционным оружием пехоты, а князь с дружиной – это конное войско.
С XI века конница становится на Руси главным родом войск. Её основным оружием были копья, сабли, стрелы с луком, мечи. Топор применялся только во время затяжного кавалерийского боя, превратившегося в тесную схватку отдельных групп, когда длинное древковое копьё лишь мешало движению. Вот здесь лучше всего и подходил лёгкий боевой топорик, например чекан, им можно было владеть одной рукой. Именно таким образом, очевидно, действовал в бою в вышеописанном случае Мстислав Удалой. Его топор при помощи темляка прочно удерживался в руке. Всадник не мог эффективно бороться, держа топор сразу двумя руками, так как не мог закрыться щитом и терял управление конём.
Анализ источников приводит к заключению, что для конного дружинника XII – XIII вв. топор по тактическим причинам не был основным средством борьбы.
Итак, боевое применение топора в древней Руси прошло два больших этапа. В V – X вв. в связи с важным значением пешей рати топор являлся важнейшим орудием войны. В XI – XIII вв. в связи с возрастающей ролью конницы военное значение топора снижается, хотя он по-прежнему остаётся массовым оружием пехоты