Разнообразна и своенравна природа страны майя. На юге, в горах Гватемалы и Сальвадора, вздымаются ввысь величественные пики давно заснувших вулканов, закутанные в белые мантии из снега и льда. Но хрупкая корка земли здесь очень непрочна. Она постоянно вздрагивает от могучих подземных толчков даже в самые \»спокойные\» годы. И в
бой день и час внезапно пробудившийся исполин может затопить раскаленной лавой цветущие поля и дома, засыпать все вокруг на многие
километры толстым слоем серого вулканического пепла.Разнообразна и своенравна природа страны майя. На юге, в горах Гватемалы и Сальвадора, вздымаются ввысь величественные пики давно заснувших вулканов, закутанные в белые мантии из снега и льда. Но хрупкая корка земли здесь очень непрочна. Она постоянно вздрагивает от могучих подземных толчков даже в самые \»спокойные\» годы. И в
бой день и час внезапно пробудившийся исполин может затопить раскаленной лавой цветущие поля и дома, засыпать все вокруг на многие
километры толстым слоем серого вулканического пепла.
На севере, на побережье Мексиканского залива, на сотни миль раскинулись заболоченные вечнозеленые джунгли. Природа щедрой рукой
выливает здесь в течение всего года запасы дождевой влаги. Ленивые и полноводные реки — Коацакоалькос, Грихальва, Усумасинта, Канделария,
причудливо извиваясь, пробивают себе путь к морю сквозь бесконечные леса и болота. Они периодически выходят из берегов, надолго затопляя
окружающую плоскую равнину и причиняя местным жителям множество всяческих бед.
С дьявольским постоянством неистовые тропические ураганы и штормы обрушиваются в осеннюю пору на Карибское побережье Мексики (Юкатан и
Кинтана-Роо) и Белиза, вызывая громадные разрушения и жертвы в прибрежных селениях. \»Полные удушающих испарений джунгли, выжженные
солнцем, каменистые нагорья, где днем палит зной, а ночью замерзает вода, грозные вулканы, частые разрушительные землетрясения, хищные
звери и ядовитые змеи — такова была среда\», в которой обосновались местные индейцы, отмечает советский историк В. М. Полевой.
Природа никогда не была здесь чересчур щедрой к человеку. Каждый шаг на пути к цивилизации и к прогрессу доставался древним обитателям
этих мест с большим трудом и требовал предельной мобилизации всех людских и материальных ресурсов общества.
Древние жрецы, прорицатели этой страны, говорили о пяти больших эпохах, каждая из которых должна была обязательно закончиться
катастрофой. В конце первой эпохи небо должно упасть на землю. Вторая будет разрушена бурями. Третья погибнет в пламени пожаров. Четвертая
будет уничтожена потопом. Пятая эпоха — наша собственная — закончится гигантским землетрясением.
Таким образом, вряд ли приходится сомневаться в том, что индейцы майя издавна жили словно на жерле вулкана — в постоянной борьбе с
последствиями засух, наводнений, землетрясений, извержений вулканов, губительных эпидемий и т. д\» которые почти прерывно обрушивала на них неистовая центральноамериканская природа. И этот бесспорный факт нашел прямое отражение в их мифах и преданиях.
Но странное дело, как только эти скудные и полулегендарные сведения о природных катастрофах попадают в руки некоторых писателей и
журналистов, они в мгновение ока превращаются в самые невероятные \»гипотезы\» и догадки.
\»В незапамятные времена,- утверждает, например, американский автор Винсент Гэддис,- на человечество обрушилась некая гигантская
катастрофа, вызвавшая массовую гибель людей и всевозможные бедствия. Истинная природа этого катаклизма затемнена временем, и память о нем
сохранилась только в мифах. Это мог быть библейский всемирный потоп. Это могла быть последняя из серии космических катастроф, которые
сотрясали время от времени землю — взрыв астрономического происхождения, который изменил поверхность нашей планеты и
революционизировал человеческую историю. Это могло быть внезапное опускание на дно океана больших кусков суши, что породило предания об
Атлантиде, My и Лемурии…\»
Стремясь во что бы то ни стало привязать к упомянутой всемирной катастрофе, происшедшей повсюду в один день и час, конкретные события
древнеамериканской истории, этот писатель обращается к сохранившимся до наших дней рукописям и документам майя. Первоначально его внимание
привлекли книги юкатанских индейцев \»Чилам Балам\», где якобы говорится о погружении страны майя в морскую пучину. Проявив
поразительное невежество в области майяской истории и спутав содержание книг \»Чилам Балам\» (созданных на полуострове Юкатан в
XVI-XVII вв.) с эпосом майякиче \»Пополь-Вух\» (написанным в горной Гватемале в XVI в.), В. Гэддис тем не менее утверждает, что первый из
названных документов — вообще самая древняя из сохранившихся на земле книг. По его словам, первый вариант данной книги был создан
очевидцем, случайно уцелевшим после такой великой катастрофы. \»Возможно,- пишет В. Гэддис,- это была та же самая катастрофа, о
которой рассказывали Солону египетские жрецы и которая известна нам в пересказе Платона (IV в. до н. э.) о драматической гибели Атлантиды\».
Вот как выглядит древний текст майя в пересказе В. Гэддиса:
\»Выпал огненный дождь, пепел покрыл небеса, и деревья тряслись, разрывая землю на части. И (земля) содрогалась, деревья и скалы
сталкивались друг с другом… (Люди), пронзительно крича, побежали к берегу моря, где на них обрушились буйные волны и похоронили их в
песках. Затем с шумом разверзлись огромные трещины, которые \»заглатывали\» в себя падающие храмы и толпы обезумевших людей.
Наконец, океан отступил назад и нахлынул вновь на землю. Небо стало падать вниз с паром и пламенем. И вся суша погрузилась в бушующие
воды… Началась новая эра. Новые цивилизации пустили свои корни, выросли большое желтое дерево и белое дерево. И на память о никогда
не забываемом разрушении птица села на желтое дерево и на белое дерево…\»
В действительности же в данном отрывке содержится по меньшей мере 75% вымысла и лишь 25% сильно искаженного майяского текста^ Чтобы
убедиться в этом, достаточно сравнить приведенный ниже перевод того же самого отрывка из книги \»Чилам Балам\» из Чумайеля, сделанный
наиболее компетентным знатоком письменности майя — Ю. В. Кнорозовым: Тогда приходили сироты, несчастные, вдовы, и живые лишались своих
сердец. Они были погребены среди песка в морских волнах. Наступление дождей, будут дожди тогда при лишении скипетра. Рухнут небеса, рухнут
на землю, когда четыре бога, четыре Бакаба ее разрушат. Когда закончилось разрушение мира, тогда были помещены деревья (Бакабов).
(Тогда поднялось Красное Имиш Че на востоке. Поднялся небесный столб, знак разрушения мира), там поместилась желтая иволга. Тогда поднялось
Белое Имиш Че на севере, (там села птица сак чик). Поднялся небесный столб, знак разрушения мира… Тогда поднялось Зеленое Имиш Че в
середине (земли) в память о разрушении мира.
К сожалению, точно такое же \»препарирование\» первоисточников встречается и в других популярных работах о древнеамериканских
культурах: Ч. Берлитца, Г. Уилкинса и других.
Все эти авторы пытаются доказать, что в незапамятные времена все человечество пережило какую-то гигантскую природную катастрофу,
память о которой бережно сохраняется в мифах илреданиях чуть ли не десятитысячелетнего возраста. В качестве \»возмутителя спокойствия\»
безоблачной жизни людей называют всемирный потоп, разрушительное землетрясение, космическую катастрофу (падение крупного метеорита на
Землю) и т. д. То, что такие природные катаклизмы периодически обруши вались на обитателей различных областей нашей планеты, вряд ли
подлежит сомнению.
Но почему эти потопы, землетрясения и космические взрывы должны были непременно происходить в один день и час на всех материках сразу?
Почему они обязательно должны были совпадать с мистической датой \»10000 лет назад\», предложенной греческим философом Платоном для
гибели Атлантиды?
Именно в обосновании этих спорных моментов аргументация названных выше авторов выглядит слабой и ненадежной.
В поисках следов великой общемировой катастрофы в культурном наследии древних майя чаще всего обращаются и к другому широко известному
источнику — эпосу майя-киче \»Пополь-Вух\».
Однако у нас пока нет никаких оснований считать \»Пополь-Вух\» необычайно древней книгой, отражающей события десяти-, пяти- или
трехтысячелетней давности. Мы не можем даже точно определить время ее первоначального появления. Дело в том, что дошедший до нас вариант
был записан после испанского завоевания в XVI веке по памяти образованным индейцем майя на языке киче, но латинскими буквами.
Возможно, некогда существовал и доиспанский оригинал данного эпоса, написанный иероглифами майя и впоследствии утраченный.
Описанные в эпосе майя-киче природные катаклизмы — непрерывные ливни, ураганы, потопы, извержения вулканов (\»черный дождь\», \»густая смола\»
с неба) и землетрясения — составляли неотъемлемую часть жизни индейцев горных областей Гватемалы и не раз оказывали серьезное
воздействие на судьбы местных племен. И нет ничего удивительного в том, что реальные стихийные бедствия и катастрофы, случавшиеся в
разное время и у разных индейских народов, в том числе и у майя, находили свое отражение в их мифах, легендах и преданиях.
Археологические открытия последних лет на территории Мексики и Сальвадора позволили с поразительной полнотой и достоверностью
проследить воздействие двух таких природных катастроф на развитие древних культур местных индейцев. Чальчуапа. На западе небольшой
центральноамериканской страны Сальвадора, в долине реки Рио Пас, находится Чальчуапа — один из крупнейших археологических памятников
юго-восточной горной зоны древних майя. В настоящее время это огромное скопление оплывших пирамидальных холмов из глины и земли,
кучи хозяйственного мусора и обломки причудливых каменных скульптур. Но в древности Чальчуапа была большим и процветающим поселением
горных майяских племен, их важным ритуальным, политико-административным и торгово-ремесленным центром.
Археологи из экспедиции Пенсильванского университета ((?ША) после многолетних работ в центральной части Чальчуапы изучили и нанесли на карту на площади около трех квадратных километров 58 крупных ритуально-административных зданий и 87 жилищ. Большинство построек
сгруппировано вокруг обширных прямоугольных площадей, часто вымощенных камнем. Здесь же обнаружены резные каменные скульптуры с иероглифическими надписями и календарными датами по эре майя. Раскопки вскрыли в центре Чальчуапы ансамбли величественных каменных храмов, стоявших на плоских вершинах ступенчатых пирамид. У их подножия найдены ряды стел и алтарей с рельефными изображениями и иероглифами. По всем своим основным признакам — общей площади, количеству жителей, наличию монументальной каменной архитектуры, развитого искусства, письменности и календаря — Чальчуапа приближалась к статусу подлинного города. И этот прямой предшественник будущих ярких созвездий классических майяских городов существовал уже в конце 1 тысячелетия до н. э.
Но под блестящим фасадом нарождавшейся цивилизации археологи обнаружили еще более древние корни. Предки горных майя
-.раннеземледельческие племена — пришли сюда еще во II тысячелетии до н. э. Они основали на месте будущего города несколько скромных
деревушек, состоявших из легких глинобитных хижин под лиственными крышами. Окрестные поля, удобренные вулканическим пеплом древних
извержений, отличались необычайным плодородием и приносили высокие урожаи маиса, бобов и тыквы. Многочисленные озера и ручьи в избытке
давали воду для питья и различных хозяйственных нужд. Вечнозеленые тропические леса изобиловали птицей и зверем. Стоит ли поэтому
удивляться, что первоначальная небольшая община земледельцев, поселившаяся здесь около 3000 лет назад, стала быстро расти и
процветать. И вскоре вся плодородная долина Рио Пас превратилась в густо населенный земледельческий оазис. На рубеже нашей эры, пройдя
через целый ряд последовательных этапов развития, местные индейцы вплотную подошли к порогу цивилизации. В тот момент они входили
важной составной частью в большую и динамическую юго-восточную область культуры горных майя. Ее главным центром считается
Каминальгуйю, расположенный на окраине современной столицы Гватемалы. Тогда горные майя несколько опережали по уровню своей культуры
ближайших сородичей — население низменной лесной зоны на юге Мексики и севере Гватемалы, где несколько веков спустя \’в 1 тысячелетии н.
э., возникло так ваемое \»Древнее царство\» майя. Часы истории должны были отмерить еще какие-то мгновения до вступления горных майяских племен в эру государственности и цивилизации. Но этого так и не произошло. На юговосток страны внезапно обрушилось страшное стихийное бедствие, и для местных индейцев время сразу остановилось и двинулось вспять.
Мощные слои белого вулканического пепла, найденные в ходе раскопок в самых различных местах Чальчуапы, со всей очевидностью доказывают,
что жизнь этого культурного центра горных майя была прервана исключительным по силе вулканическим извержением. Следы значительной
вулканической активности на территории Сальвадора встречаются буквально на каждом шагу. Один путешественник, побывавший там в 1855
году, писал, что эта страна \»имеет больше вулканов и содержит в своих пределах больше видимых результатов их деятельности, чем любая другая
область на земле одинаковой величины\». В Сальвадоре и сейчас насчитывается свыше 20 крупных действующих вулканов. Главная их цепь
проходит через всю страну, с северовостока на юго-запад. Поэтому нет ничего странного и в находке здесь следов древних извержений,
непосредственно сказавшихся на исторических судьбах обитателей этих беспокойных мест.
Еще в 1917 году сальвадорский ученый Хорхе Ларде обнаружил близ города Сан-Сальвадор остатки индейского поселения доколумбовой эпохи, погребенные под мощным слоем белого вулканического пепла. Десять лет спустя археолог Самуэль Лотроп из США сделал сразу несколько открытий
подобного рода в разных частях страны. Причем каждый раз напластования вулканических отложений перекрывали керамику и глиняные
статуэтки, относящиеся к архаическому или доклассическому периоду культуры майя (1 тысячелетие до н. э.).
Окончательную ясность внесли в этот вопрос последние исследования в Чальчуапе. Ученые определили, что вулканическое извержение,
оставившее в Центральном и Западном Сальвадоре столь осязаемый след в виде толстого слоя белого пепла, имело место где-то около рубежа
нашей эры. Оно целиком прекратило или заметно подорвало дальнейшее развитие культуры горных племен в юго-восточной области майя.
Гибель Чальчуапы произошла внезапно, поскольку многие пирамиды и храмы в центре города брошены недостроенными. Падающие сверху тучи
белесого пепла, словно саваном, окутали дома и святилища, предвещая близкий конец всему живому. Охваченные ужасом жители в панике
покидали Чальчуапу и бежали прочь, в поисках спасения от разбушевавшейся стихии. Последствия этой катастрофы были ужасны и
давали о себе знать в течение многих веков.
Разрыв, существующий в археологических материалах Чальчуапы между рубежом нашей эры и 300-500 годами н. э\» отчетливо говорит об этом.
Что же произошло в действительности? Работы геологов ФРГ и США, а также химический анализ образцов вулканических отложений из древних
памятников Сальвадора позволили твердо установить, что источником всех названных природных катаклизмов был вулкан Илопанго,
расположенный в 75 километрах к востоку от Чальчуапы.
В результате его извержения, происшедшего где-то ближе к рубежу нашей эры, вся зона Чальчуапы, долина Рио Пас и большая часть горных
юго-восточных районов майя были покрыты толстым слоем вулканического пепла.
Реальный ход событий реконструирован сейчас учеными с достаточной полнотой. Судя по характеру и толщине вулканических отложений,
извержение Илопанго протекало в три этапа. Сначала наблюдалось выпадение из туч довольно крупных частиц пемзы. Они покрыли все
пространство в радиусе 50 километров тонким слоем в 1-2 сантиметра, а у самого вулкана — до 40 сантиметров. Затем последовал
комбинированный удар — интенсивные пеплопады из туч и мощные потока раскаленных газов, пепла и пемзы, быстро катившиеся по склонам гор и
погребавшие и сжигавшие на своем пути посевы, леса и селения. После него остались отложения пепла в 20 сантиметров толщиной на площади в
радиусе до 77 километров и 6 метров вблизи вулкана. И наконец, повторные пеплопады и выбросы газов и \»тефры\»\’, распространявшиеся по
поверхности земли, довершили опустошение прилегающей к тефра- геологический термин, обозначающий отложение вулканического пепла.
го территории. Мощность отложений белого пепла достигала на этот раз в среднем 0,5 метра, а вблизи источника извержения от 9 до 50 метров!
Каково же было непосредственное воздействие этой катастрофы на население горных юго-восточных районов майя и на судьбы майяской
культуры в целом?
Известное представление об этих сложных процессах дает нам сравнительная геология. Особенно подходит для сопоставления с
Илопанго случившееся в 1943 году извержение вулкана Парикутин, расположенного в 320 километрах к западу от города Мехико. Хотя и
несколько меньшее по масштабам, данное извержение было хорошо изучено и описано специалистами-вулканологами. А кроме того, наблюдается
поразительное сходство природно-климатических условий района Парикутина и Западного Сальвадора. Мексиканский вулкан выбросил в
возду^ огромную массу пепла. Местами его толщина достигла 150 метров, а зона распространения — до 500 километров. Извержение Парикутина
нанесло сильный удар по самым основным источникам существования человека. Многие реки и ручьи либо исчезли совсем, либо, напротив,
резко увеличили объем воды. Часть старых рек исчезла, но появились новые. Огромные участки земли лишились всей растительности — посевов,
трав, кустарников и деревьев. Растения оказались очень уязвимыми по отношению к вулканическому пеплу. Животные умирали как от вдыхания
химически вредного пепла, так и от заглатывания его вместе с растительной пищей. В течение первого года после катастрофы земля,
покрытая более чем 10-сантиметровым слоем тефры, уже не годилась для возделывания. С большим трудом, используя самые совершенные
сельскохозяйственные методы и машины, удалось через четыре года, да и то лишь на отдельных участках, вырастить весьма скромные урожаи. Было
подсчитано, что потребуется не менее 200 лет для йосстановления нормального покрова лесной растительности близ Парикутина и еще
большие сроки для ликвидации всех вредных последствий его воздействия на местную экологию.
Точно такие же данные получены и в Исландии — одном из наиболее активных вулканических районов мира. Здесь местные крестьяне покидали
свои поселки в тех случаях, когда слой свежевыпавшего пепла достигал 10 сантиметров или больше. Восстановление плодородия почвы и пригодности ее для земледелия происходило, как правило, лишь через несколько десятилетий.
\»Исходя из этого,- заключает американский исследователь Пайсон, Шито,-двухсотлетнее опустошение и обезлюдение значительной части
юго-восточной горной области майя представляется вполне вероятным, притом что пепел Илопанго был более вредным, более обильным и более
широко распространенным, чем в районе Парикутина\».
Источник: Гуляев В. И. Древние майя. Загадки погибшей цивилизации
